Гитарист. 1823 год.
Холст, масло. 82,5 x 64,3 см.
Государственная Третьяковская Галерея. Москва.

Гитарист. 1832 год.
Вариант-повторение одноименной картины. (1823 года, ГТГ).
Холст, масло. 83,8 × 65,6 см.
Государственная Третьяковская галерея. Москва.

       Благодаря точности и вниманию к деталям, картины Тропинина помимо естественно присущей им художественной ценности приобретают и ещё одну — ценность документа. Во всяком случае, это бесспорно в отношении «Гитариста», которого всякий историк русской семиструнной гитары, да и просто любитель, интересующийся историей гитары в России, воспринимает и видит именно так. Здесь и фотографически точное изображение ин­стру­мента той эпохи, и постановка рук, положение пальцев на грифе, стопка нот на картине 1832 года, по которым хочется угадать исполняемое произведение, и, наконец, с большой долей вероятности, изображение одного из самых ярких деятелей русской семиструнной гитары первой половины XIX века Владимира Ивановича Моркова (1801–1864 гг.), русского гитариста-виртуоза, ученика знаменитого А. О. Сихры, будущего автора Школы для семиструнной гитары и целого ряда сочинений и переложений для этого инструмента, а также получившего широкую известность и популярность.

Гитарист. 1839 год.
Холст, масло. 86,5 × 69 см.
Справа ниже локтя подпись: В. Тропининъ 1839.
Александровский дворец (приобретён в 1870 году у В. А. Кокарева).
С 1897 года в Государственном Русском музее, Санкт-Петербург.

Портрет Анны Андреевны Тропининой, сестры художника. 1827 год.
Холст, масло. 72 х 56,5 см.
Чувашский государственный художественный музей. Чебоксары.

Женщина в окне (Казначейша). 1841 год. 
Холст, масло. 87,5 х 68 см.
Государственный Русский музей. Санкт-Петербург.

Женщина в окне (Казначейша). Не позднее 1841 года.
Холст, масло. 41,2 х 32,6 см.
Государственная Третьяковская галерея. Москва.

Кружевница. 1823 год.
Холст, масло. 74,7 х 59,3 см.
Государственная Третьяковская галерея. Москва.

Кружевница. Фрагмент. 1823 год.

Портрет Александра Александровича Сапожникова. 1852 год.
Холст, масло 110 x 88 см.
Государственный Русский музей. Санкт-Петербург.

Портрет Николая Сергеевича Меншикова. 1852 год.
Холст, масло. 76,2 х 62 см.
Государственный Русский музей. Санкт-Петербург.

          Меншиков Николай Сергеевич, светлейший князь (1790-1863 гг.) – Из рода светлейших князей Меншиковых. Сын сенатора, действительного тайного советника светлейшего князя Сергея Александровича (1745-1815 гг.) от брака с княжной Екатериной Николаевной Голицыной (1764-1832 гг.); правнук светлейшего князя Александра Даниловича, младший брат адмирала, генерал-адъютанта светлейшего князя Александра Сергеевича. Родился в Санкт-Петербурге.
        В 1812 году состоял адьютантом князя Петра Ивановича Багратиона. В октябре 1812 года пожалован во флигель-адьютанты Свиты Его Императорского Величества. В сентябре 1813 года в чине штабс-ротмистра причислен к Лейб-гвардии Гусарскому полку, а в декабре того же года получил чин ротмистра. В 1814 году - камер-юнкер 5-го класса.
        В декабре 1815 года вышел в отставку с чином гвардии полковника. В 1832-35 годах предводитель дворянства Клинского уезда Московской губернии. В 1834 году действительный член Московского общества сельского хозяйства.
       Женат не был. Погребён в Москве на Ваганьковском кладбище.

Портрет графини Натальи Александровны Зубовой. 1834 год.
Холст, масло. 88 х 68 см.
Государственная Третьяковская галерея. Москва.

       Образ Зубовой словно прославляет раблезианское начало в человеке. Всё здесь монументально и гармонично; излишеству плоти соответствуют излишества туалета. Тяжеловесность торса ещё усилена наброшенной мантильей, создающей почти нерасчлененный объём. Голова Зубовой, увенчанная малиновым током с материально написанными страусовыми перьями, обретает устрашающие размеры. Впечатление монументальности во многом достигнуто контрастным сопоставлением очень сдержанной в цвете фигуры женщины, к тому же погружённой в тень, и её ярко освещённого полнокровного лица, словно принявшего отсвет активно взятого киноварью головного убора. Тропинину удалось передать властный характер графини, правдиво завершив общее образное впечатление.

Портрет статского советника Михаила Фёдоровича Протасьева. 1847 год.
Холст, масло. 130 х 100 см.
Государственная Третьяковская галерея. Москва.

       На портрете Михаила Фёдоровича за окном зимний московский пейзаж, сам он — в уютном домашнем халате. Но под халатом — аккуратно застёгнутый на все пуговицы жилет и тщательно завязанный галстук. В этом — вся суть его характера. Даже по отношению к друзьям и близким он утончённо вежлив и обязателен. Когда его супруга писала письма родителям, он непременно добавлял от себя любезную приписку. Тёщу Надежду Ивановну именовал не иначе, как «друг мой матушка», подписываясь: «преданный и покорный сын». И это вовсе не дежурно-этикетные фразы. Протасьев относился к тёще, особенно когда она овдовела, с истинно сыновней заботливостью, часто навещал её, помогая по хозяйству, хлопотал о её делах в чиновничьих инстанциях, писал губернскому предводителю дворянства, прося принять её под своё покровительство. Стоило однажды Надежде Ивановне вскользь пожаловаться в письме на «горести», как зять тут же откликнулся: «Зачем не напишете, что и кто причиняет вам горести, право, тотчас отправлюсь к вам».

Портрет Елизаветы Петровны Протасьевой. 1847 год.
Холст, масло. 130 х 100 см.
Государственная Третьяковская галерея. Москва.

       Елизавету Петровну Тропинин изобразил в скромном тёмном платье, оттенённом лишь кружевным воротником и манжетами, с таким же неброским чепцом и без всяких драгоценных украшений. Чувствуется, что Тропинин хорошо знал этих людей в повседневной жизни, проникнув в их духовный склад и бытовые привычки. Протасьевы не стремились окружать себя роскошью, что подчёркивается интерьерами тропининских портретов. Мебель для их усадеб и московского дома делали чаще всего свои крепостные мастера. Елизавета Петровна лишь в первые годы замужества прельщалась новыми нарядами и модными шляпками, но вскоре выучилась выкраивать домашние капоты из платьев матери, вышедших из употребления. В Москве же, не разделяя вкусы местных щеголих, она одевалась просто, предпочитая тёмные недорогие ткани. В одном из писем она просила мужа купить ей чёрной фланели и чёрного коленкора на платья. Шёлковое платье служило лишь для приёма гостей. На столике рядом с хозяйкой лежит книга. Елизавета Петровна была неплохо образована. Для своего отца, увлекшегося медициной, она переводила отрывки и описания рецептов из иностранных книг, не слишком затрудняясь медицинскими терминами.
      Характерной деталью на портрете Михаила Федоровича служит табакерка в его руке. Видимо, Тропинин знал о его пристрастии к хорошему французскому табаку и о постоянных заботах Елизаветы Петровны, чтобы табакерка её «друга» всегда была полной.
      Главное, что объединяет портреты супругов,— ощущение неиссякаемой доброты и радушия, излучаемого ими. В этом семействе царил культ «неясного сердца», искренних родственных привязанностей, взаимной поддержки и заботы. Путь деятельного добра, указанный масонской философией, стал жизненной программой Михаила Фёдоровича. Но в то же время при необходимости он умел быть твёрдым, требовательным и деловито-энергичным.

Портрет Дмитрия Михайловича Протасьева.

       Дмитрий Михайлович - сын Михаила Фёдоровича и Елизавет Петровны Протасьевых, как и его родители, отличался добросердечием и был нежно внимателен к близким. В 1840-е годы он служил сапожковским посредником по полюбовному размежеванию земель. В разъездах по служебным и хозяйственным делам не забывал навещать бабушку. А та с оказией посылала своему любимцу то старинный стакан, то вязаное одеяло. И Дмитрий всегда принимал эти более чем скромные деревенские дары с величайшей благодарностью, ценя в них прежде всего выражение любви старого, немощного человека, который, с трудом преодолевая болезни, всё же непрестанно думает о нём. Вот что писал он ей, получив одеяло из грубой домашней шерсти: «Это драгоценный для меня подарок, потому что вы сами изволили вязать его».
       Дмитрий не отличался здоровьем: сказалась перенесённая в юности опасная болезнь. Но чем более старели родители, тем более домашних забот он самоотверженно возлагал на свои плечи. Был постоянно в хлопотах, то и дело куда-то ездил, мок под дождями, застревал со сломанной коляской в непролазной грязи на безлюдных просёлках...
       По рассказам, в музее Сапожка хранился автопортрет Тропинина с неразборчивой надписью: «Для Дмитрия Пр...» Но после пожара, случившегося во время Великой Отечественной войны, уцелел лишь сделанный Тропининым скромный портрет Дмитрия. С полотна с доброжелательной полуулыбкой смотрит 33-летний человек, очень похожий на Михаила Фёдоровича. Но в его худощавом лице чувствуется какая-то преждевременная усталость. Он преклонялся перед талантом Тропинина, переписывался с ним (до нашего времени эта переписка не дошла).
       Большим потрясением стала для Дмитрия потеря в течение трёх лет сразу нескольких родственников: матери, отца, дядьёв и бабушки Надежды Ивановны. Дмитрий ушёл из жизни в 1852 году, не оставив детей.

Портрет Надежды Михайловны Протасьевой.

       Надежда Михайловна Протасьева, в замужестве Бер, дочь Михаила Фёдоровича и Елизаветы Петровны, сестра Дмитрия Михайловича Протасьева.

Портрет Николая Ивановича Бера. 1842 год.
Холст, масло. 73,5 х 62,2 см.

Портрет Левицкой-Волконской. 1852 год.
Холст, масло. 127 х 99 см.
Государственная Третьяковская галерея. Москва.

Портрет молодой женщины у окна с видом на Кремль. Этюд. Около 1852 года.
Бумага, графитный карандаш. 20,6 х 16,2 см.
Музей В.А.Тропинина и московских художников его времени. Москва.

Портрет историка Николая Михайловича Карамзина. 1818 год.
Холст, масло. 62,6 х 48,3 см.
Государственная Третьяковская галерея. Москва.

Портрет купца Александра Петровича Сапожникова. 1826 год.
Холст, масло. 86 х 66 см.
Государственный Эрмитаж. Санкт-Петербург.

       Из семьи Сапожниковых поступили в Государственный Эрмитаж интереснейшие портреты Александра Петровича Сапожникова и его жены Пелагеи Ивановны, урождённой Ростовцевой.

Портрет Пелагеи Ивановны Сапожниковой. 1826 год.
Холст, масло. 86,5 х 66,5 см.
Государственный Эрмитаж. Санкт-Петербург.

      Пелагея Ивановна Сапожникова, урождённая Ростовцева (1799 – 1868 гг.), дочь Ивана Ивановича Ростовцева (1764 – 1807 гг.) и Александры Ивановны, урождённой Кусовой (1778 – 1843 гг.). Жена (2-я) Александра Петровича Сапожникова (1788 – 1827 гг), астраханского, а затем и петербургского купца 1-й гильдии, мецената, коллекционера картин.

Портрет писательницы Лидии Николаевны Кожиной. 1830 год.
Холст, масло. 97 x 73 см.
Национальный художественный музей Республики Беларусь. Минск.

       Многим моделям художника свойственны доброжелательность, душевная открытость. Этими чертами отмечен портрет Л.Н.Кожиной.
       Изображена Лидия Николаевна Кожина (1805-1881 годы), урождённая Всеволожская, во втором браке Де-Жюльвекур.
       В портрете Л.Н. Кожиной отражён духовный облик женщины того времени – умной, начитанной, живущей богатой внутренней жизнью. Она изображена сидящей в кресле с письмом в руке. Поза изящно-непринуждённа, внимательный взгляд устремлён прямо на зрителя. Глаза как будто спрашивают: «Хотите знать, о чём мне пишут?» В этом желании найти в другом человеке собеседника, поделиться с ним сокровенными мыслями, слышен отзвук «Исповеди» Ж.Ж. Руссо, «властителя дум» нескольких поколений дворянской интеллигенции.

Портрет князя Сергея Михайловича Голицына. 1826-1827 годы.
Холст, масло. 42 х 33 см.
Музейно-выставочный комплекс Московской области
Новый Иерусалим. Город Истра.

Портрет князя Сергея Михайловича Голицына. 1828 год.
Холст, масло. 71,5 х 59 см.
Севастопольский художественный музей.

Портрет Самсона Ксенофонтовича Суханова. 1823 год.
Холст, масло. 75,5 х 58,5 см.
Музей В.А.Тропинина и московских художников его времени. Москва.

       Самсон Ксенофонтович Суханов - мастер-каменотёс, скульптор-самоучка. Прославился как мастер по вырубке монолитов из камня любых размеров (пьедесталы для памятников М.Кутузову и Барклаю-де-Толли в Петербурге, Минину и Пожарскому в Москве, 17-метровые колонны Исаакиевского собора в Петербурге). Осуществлял отделочные работы Казанского собора, высекал скульптуры для Ростральных колонн, колонны для портика Горного института, исполнил две скульптурные группы для Горного института.

Портрет скульптора Ивана Петровича Витали. Около 1836 года.
Холст, масло. 82,7 х 67,6 см
Государственная Третьяковская галерея. Москва.

Портрет скульптора Ивана Петровича Витали. 1839 год.
Холст, масло. 81 х 65 см.
Воронежский областной художественный музей. Воронеж.

       Джованни Витали, более известный как Иван Петрович Витали (1794 год, Петербург — 1855 год, Петербург) — русский скульптор итальянского происхождения, монументалист, портретист и педагог.
       Джованни Витали родился в 1794 году в Петербурге, в семье итальянского скульптора-формовщика Пьетро Витали. Учился изобразительному искусству у отца. Затем с 1806 по 1818 годы занимался в качестве вольноприходящего ученика в петербургской Академии художеств. Итальянец по происхождению, он воспитанием, языком, сюжетом своих произведений принадлежал России. Не получив систематического образования, он учился у скульптора Трискони и И. Т. Тимофеева, ученика Мартоса.
       С 1818 жил в Москве, работая в собственной мастерской. Полной зрелости своего дарования Витали достиг в 1830 годы, когда за бюст Карла Брюллова получил звание свободного художника, а в 1840 году — академика.
       В конце 1830 годов Витали, во время своей поездки в Италию, познакомился с молодой крестьянской девушкой, которая стала его женой.
       В 1841 году вернулся в Санкт-Петербург, а с 1842 года — профессор петербургской Академии художеств.
       Витали скончался в Петербурге 5 (17) июля 1855 года. Был похоронен на Волковском лютеранском кладбище. В 1930-х годах захоронение было перенесено в Некрополь мастеров искусств Александро-Невской лавры в Санкт-Петербурге.

Разбойник. Портрет князя Михаила Андреевича Оболенского. 1840-е годы.
Холст, масло. 120 х 90 см.
Национальный художественный музей Республики Беларусь. Минск.

        Образ, созданный Тропининым, по всей вероятности, был подсказан художнику  самим Оболенским, участвовавшим в военных действиях русской армии на Балканах в 1828–1829 годы. С восемнадцати лет, по окончании Пажеского корпуса, князь служил в лейб-гвардии Финляндском полку. При осаде Варны в 1828 году был ранен в ногу и лечился в госпитале Варны, затем в Одессе. В 1830 году вышел в отставку в чине капитана гвардии. Во время “польских событий” в 1830–1831 годах заведовал секретной канцелярией при наместнике Царства Польского князе И.Ф. Паскевиче. В 1833 году перешел на службу в Московский Главный архив министерства иностранных дел, в котором служил до самой смерти сначала управляющим, затем директором.
        Тропинин мог писать портрет не позднее 1833–1834 годов, сразу же по возвращении Оболенского из действующей армии, пока ещё были у князя свежи воспоминания о событиях на Балканах. На этом портрете он стройный молодой человек. К 1840-м годам, когда его в боярском кафтане писал К.П. Брюллов, Оболенский стал солидным мужчиной, с грузной фигурой и полным лицом с двойным подбородком.
        Не стоит рассматривать этот портрет как “маскарадный” или “костюмный”. Изображение князя благородным разбойником продиктованоклонны временем. Выступление сербов и греков против османского ига в 1806–1830-е годы волновали русских и европейских мастеров искусства – Дж. Байрона, А. Мицкевича, А. Пушкина, А. Орловского. Не остались равнодушными и Тропинин с Оболенским. Может быть, несколько прямолинейно художник передает внутреннее напряжение и душевный порыв героя резким поворотом фигуры, нервным движением рук, настороженным взглядом, грозовыми тучами на горизонте. Но, думается, что он был искренним при создании образа “защитника угнетенных” и эта композиция не была данью моде.

Портрет купчихи Екатерины Ивановны Карзинкиной
в русском костюме. 1838 год.
Холст, масло. 90 х 71 см.
Государственный музей изобразительных искусств Республики Татарстан. Казань.

Портрет купчихи Екатерины Ивановны Карзинкиной
в русском костюме. 1840-е годы.
Холст, масло. 102,5 х 80 см.
Музей В.А.Тропинина и московских художников его времени. Москва.

Портрет Екатерины Ивановны Карзинкиной. Этюд. Около 1838 года.
Холст, масло. 40 х 34 см.
Музей В.А.Тропинина и московских художников его времени. Москва.

Портрет Василия Степановича Энева. 1820-е годы.
Холст, масло. 53 х 42 см.
Саратовский государственный художественный музей.

Портрет Василия Степановича Энева. 1820-е годы.
Холст, масло. 53,5 x 83,5 см.
Музей В. А. Тропинина и московских художников его времени. Москва.

Мальчик с жалейкой.
Портрет Ираклия Моркова. 1810-е годы.
Холст, масло. 60,2 х 45,8 см.
Государственная Третьяковская галерея. Москва.

Мальчик, тоскующий об умершей птичке. 1829 год.
(Повторение сгоревшей картины 1804 года.)
Холст, масло.  60 х 48 см.
Ивановский областной художественный музей.

Мальчик с топориком. Конец 1810-х годов.
Холст, масло. 46 х 36 см. 
Екатеринбургский музей изобразительных искусств.

       Тропинин любил и умел писать детей. Если в искусстве 18 века их обычно изображали «маленькими взрослыми», то Тропинин понимал и ценил детство как самостоятельный момент развития человеческой личности. Ребёнок для художника – маленький человек с чистой, мечтательной душой, доверчивым отношением к жизни. Таков его «Мальчик с топориком».

За прошивками. 1830 год.
Холст, масло. 79 х 62 см.
Владимиро-Суздальский историко-архитектурный
и художественный музей-заповедник.

За прошивками. 1830 год.
Холст, масло.
Частное собрание.